Последняя Клякса
Человек хочет знать, обязан: что случится со мной, когда последняя моя страница, как сорванный лист
упадёт под ноги дерева жизни, а моя стопа поставит жирную кляксу?
Такое возможно! Не фантазия, а Псалом сынов Кореефых.
- Что со мной? -
- Я последний сорванный листок с моего дерева жизни? -
- Вот-вот жирная клякса расползётся последней строфой, и моё дерево исчезнет навсегда? -
- Нет, путешествие продолжается! -
- Невероятно! -
- Клякса, дерево или пилигрим? -
- Я выбираю пилигрим. Я вступаю в долину бальзамов. -
Бальзамическая долина превосходна своим блаженством. Она запахами стирает дурманы прошлого.
Восторг, улыбки, здоровье - как новое, бесповоротное начало! Вошедший в неё становится бесконечным запахом. Не останавливается запах её на одном, но обновляется со скоростью света и желаний, впитывает новые и новые запахи жизни.
- Я хочу работать! - говорит один, ставший моим, запах.
- Не проблема, летим! -
Подходим вместе к месту без запахов.
- Вот твоя работа, копай! -
Запах моей работы трудиться: ‘’Колодец приближающейся зари.’’
Заря пролилась звонко и неожиданно! Лёгок ранний дождь благословений, - сил, возможностей и восхождений, - ибо невозможно не захотеть побывать там, откуда излились сила и новизна!
Не хочется торопиться; однако, и не торопит никто! Дыра выкопанная, превратилась в колодезь. Стал он наполняться звонким ручьём; а как заполнился до краёв, так и захотелось мне одного: вперёд!
Благоуханное желание поднялось, и мы скользили с ним выше, всё выше, до бесконечности выше!
В бесконечности показались подножия гор, очертания их играли светом и музыкой! Когда же приблизились мы к высшей аллеи человеческих чувств, то словарный запас одной горы не иссяк, но превратился в фейерверк молний, стелившихся прозрачной поступью небесных шагов моих.
Может ли испугаться хрупкий, алебастровый сосуд чутких запахов неба, нежных ладоней?
- Помнишь? -
- Как слышали, так и увидели! - отвечаю я; и мы идём в приготовленную мне даль.
